– Приходит домой под утро откровенно навеселе, и так каждый день! – расстроенно рассказывает пятидесятилетняя Анна. – Я говорю, это ты откуда в таком состоянии? А она – а ты как будто не знаешь? С работы иду! Ты, говорит, хотела, чтобы я работала – ну вот! Что теперь не так? Тебе денег дать?..

 

У Анны две дочери: старшая взрослая, двадцать три года, да и вторая почти выросла, на следующий год заканчивает школу, планировала поступать в вуз. Анна всегда гордилась своими дочками: с рождения обе были просто-таки хрестоматийными младенцами, не доставляли никаких проблем. Спали, ели, почти не плакали и не болели, быстро развивались, запоминали наизусть с двух прочтений целые поэмы, хорошо учились.

– А мне говорили – мол, старшая подарочная у тебя, вторая такой не будет! – вспоминает Анна. – Ничего, и младшая была не хуже. Тянулась за сестрой…

Подростковый возраст, которым так пугали учителя и "опытные" знакомые, прошел абсолютно безболезненно – никаких компаний, опасных увлечений, взбрыков, половых связей и всего того, чего так боятся матери. В глубине души Анна, конечно, приписывала все это себе в заслуги: нормальная семья, любящие родители,  неравнодушная мать, которая делает все, много разговаривает, объясняет, предостерегает и воспитывает – и дочки растут как надо. Отличницы, умницы и просто красавицы.

Но оказывается, проблемы с детьми у Анны были еще впереди.

Старшая довольно легко поступила в вуз, и там до последнего курса шла на красный диплом, но вот в последний год обучения произошел надлом. Что случилось – непонятно, вроде бы внешних причин не было. То ли устала, то ли разочаровалась в профессии. Доучилась, конечно, но по инерции, о красном дипломе речь уже не шла. Защитилась кое как – и потом совсем сникла.

Вяло попыталась устроиться по специальности – но не преуспела, хотя, возможно, потому, что не сильно–то и хотела. Звонила, писала, куда–то ездила – но все это, как понимает Анна, было просто имитацией бурной деятельности: видите, я ищу изо всех сил, не получается.

Каждый очередной отказ потенциального работодателя ее откровенно радовал. Гора с плеч – фуууу, не взяли, пронесло...

Анна сначала утешала дочку, потом помалкивала, потом стала переживать, задавать вопросы – ну ладно, а что дальше–то? Время идет, после получения диплома прошло уже больше полугода. Надо же как–то жить, чем–то заниматься. Ну хоть чем–то. Это же не дело – спать до обеда, потом до ночи сидеть в интернете, раз в неделю съездив на собеседование. Устала? Да ты уже от беспрерывного сидения дома устала. Иди, делай что–нибудь! Учись, работай, общайся, замуж выходи – но сидеть в ночной рубахе неделями в двадцать лет не дело абсолютно... Вставай на ноги–то, сколько можно у родителей на шее сидеть. Родители тоже не вечны...

 

 

И вот после одного из скандалов дочка пошла и устроилась ...в ночной клуб официанткой.

И после этого вообще жизнь ее пошла кувырком. Возвращается в ночи, то в три, то в четыре, то вообще утром, каждый день навеселе, а иногда и откровенно держась за косяки. Зарплата небольшая, но с чаевыми получаются очень даже значительные суммы, для вчерашней студентки просто сказочные. Все это тут же разматывается – на наряды и прочие глупости. "Опытные" подруги, компании, все то, что так благополучно миновали в четырнадцать, настигло сейчас.

А самое главное, что напрягает Анну – это, конечно, алкоголь. Каждый день и, видимо, значительными дозами.

Спивается дочь, и на все упреки только отмахивается:

– Яяяя??? Алкоголик?? Ты, мама, алкоголиков не видела... Что тебе надо вообще? Ты хотела, чтоб я работала, кормить меня было трудно – я работаю! тебе денег дать?.. Нет? ну а что тогда еще не так?

Судя по всему, она в своем кафе уже видела все, прошла и огонь и воду.

Дочке такая жизнь нравится, альтернативы в виде поискать работу по специальности она даже не рассматривает, более того, и младшую сбивает с пути – мол, не будь дурой, как я, не просиживай годы над учебниками, давай заканчивай школу и пойдем к нам, я тебя пристрою, будешь зарабатывать и в ус не дуть, родителей не слушай, они уже из каменного века...

И воспитывать–то уже поздно.

Анна попыталась заявить, что, мол, в моем доме не потерплю – дочь выразила готовность завтра же съехать к Юльке, она как раз напарницу для съема искала. Эту Юльку Анна видела один раз – судя по внешности, там пробы негде ставить. Анна потихоньку откатила назад – пока дочь живет с родителями, то имеется еще хоть какой–то контроль и контакт. Съедет – и покатится, уже никто не остановит. Там и до борделя рукой подать.

Раньше Анна больше всего боялась в глубине души ранней одинокой беременности у своих дочек – а теперь думает, что это могло бы стать спасением.

Но девочки нынче умные тоже. Ни замужеств, ни детей дочь не планирует.

– Ты сама виновата во всем! – недавно заявила Анне одна знакомая. – Требовала, чтоб девочка нашла работу, все равно какую, так чего теперь не так? Она и нашла… Покатится теперь на дно с такой работой, да и только, и все из-за матери…

Как быть? Куда бежать, за что хвататься? Неужели ничего не сделаешь уже?

И в чем ошибка родителей, если она есть?..

Что думаете?